А вот я опять со своими странными снами.....
Я вернулась сегодня в наш старый дом.
Ничего не изменилось с тех пор: портреты висят на своих прежних местах, коридоры и комнаты наполнены живым, трепещущим светом - ты все так же упорно отказываешься пользоваться электрическими лампочками.
Но сегодня дом казался особенно мрачным. Будто в его вековом нутре сжалось какое-то неосязаемое сердце и замерло в ожидании.
Так верный пес тоскливо страдает, дожидаясь своего хозяина у двери.
Тебя тут не было.
Секунда замешательства и отчаяния вдруг навалилась на грудь. Но, отогнав дурные мысли, я разыскала старую Верицу и спросила у нее, знает ли она, куда ты направился.
- В Синюю Пустыню, - ворчливо пробубнила она, вытирая запылившиеся листья расставленных повсюду орхидей, - в последнее время для него было слишком много всего. И он частенько стал наведываться туда.
-Синяя Пустыня. -повторила я задумчиво.
Я знаю это место. Странное...очень странное и довольно опасное. На много километров вокруг раскинула она свои горячие, песчаные барханы цвета индиго.
- В дом у карусели?
- Туда... а куда ж еще?
- И давно?
- Да вот уж как неделю он там.
Неделя...Слишком много. Слишком долго даже для него.
Я должна поехать туда.
Я должна...
Мой летающий самокат, розовый и от того похожий на игрушечный, стоял у порога. Вскочив на него, я выскользнула на заснеженную дорогу и полетела в направлении дубового леса.
Самокат поднялся довольно высоко - метров 6-7 над землей и заскользил с тихим шипящим звуком над белыми шапками маленьких деревянных вилл, окруженными склонившимися под снежным грузом тонкими вишнями и яблонями.
Холодный воздух пощипывал нос и наполнял легкие прекрасным чувством свободы.
Какая всетаки красивая страна!
Скалистые утесы и лесные непроходимые дебри, озера и реки, скованные льдом и тихим спокойствием.
И тишина...ни души... как будто какой-то жадный тролль разложил повсюду свои сверкавшие на солнце алмазы и охраняет их от любого шороха и незваного гостя.
Но уже совсем скоро вся эта снежная стыль зазеленеет, запоет сотнями птичьих голосов и расцветет молодою весною.
Погруженная в мысли и созерцание я совершенно не заметила, как приблизилась к Синей Пустыне.
Шипящий звук моего самоката вдруг сменился на резкий свист и я оказалась о объятиях горячего воздуха ультрамариновой равнины.
"Вот интересно все же... самокат ведь летит..но почему он меняет звук в зависимости от того, что находится там, внизу..."
Где-то вдалеке виднелась старая, ржаво-рыжая карусель, уже почти утонувшая в синих барханах.
Возле карусели торчало из песка небольшое прямоугольное здание, будто картонная коробка, брошенная посреди нарисованного ребенком моря.
Раньше это помещение использовалось, как лечебница для душевнобольных.
Это место обладает очень интересным свойством. Оно способно отделять человеческие страхи в виде отдельных сущностей, которые живут какое-то время, питаясь заключенной в них энергией и потом исчезают, освобождая тем самым человека от его фобий.
Но потом было замечено другое свойство Синей Пустыни, так называемый побочный эффект.
Вместе со страхами иногда могли отделяться и проецироваться многочисленные личности, тем самым нарушая целостность оригинала.
После обнаружения этого свойства, лечение синими песками было остановлено, а все сотрудники и пациенты эвакуированы.
С замиранием сердца и дрожащими коленками вошла я туда в поисках своего дорого друга.
Комнаты-палаты выглядели по-домашнему. В каждой из них стояли небольшие кровати, телевизоры, столы, накрытые клетчатыми скатертями. На окнах все еще висели, выгоревшие на солнце, занавески.
И всюду бродили его отделившиеся сущности, будто молчаливые жильцы.
Я остановилась перед зеркалом. Отражение показало мне седую старуху, ссутулую, с отвисшим животом и грудью. Не без испуга посмотрела я вниз и увидела, как этот страх отделился от меня и, шагнув вперед, засеменил тяжелыми шаркающими шагами куда-то по коридору.
Не найдя его не в одной комнате, вышла наружу и увидела...
Закопанный по шею в синий песок, он спал.
...
Потом мы еще долго сидели, обсуждая последние события, чувства и тревоги. Песок цвета индиго отбрасывал на лицо ультрамариновые рефлексы, а яркое солнце катилось вниз, будто огромный желтый кит, решивший нырнуть в бездонные глубины, чтобы остудить свое огненное брюхо.
- Пора домой.
Мы повернулись на восток, где высокие дубы, сросшиеся своими вековыми стволами - настолько толстыми, что они напоминали баобабы, покрытые трещинами, в которых ищущий порядок человеческий разум, угадывал застывшие лица - образовывали могучую, природную стену.
И за этой стеной ждал нас, вздыхая белым дымком из камина, старый каменный дом.
© http://this-is-wonderful.blogspot.se/Копирование статьи без активной ссылки запрещено.
Я вернулась сегодня в наш старый дом.
Ничего не изменилось с тех пор: портреты висят на своих прежних местах, коридоры и комнаты наполнены живым, трепещущим светом - ты все так же упорно отказываешься пользоваться электрическими лампочками.
Но сегодня дом казался особенно мрачным. Будто в его вековом нутре сжалось какое-то неосязаемое сердце и замерло в ожидании.
Так верный пес тоскливо страдает, дожидаясь своего хозяина у двери.
Тебя тут не было.
Секунда замешательства и отчаяния вдруг навалилась на грудь. Но, отогнав дурные мысли, я разыскала старую Верицу и спросила у нее, знает ли она, куда ты направился.
- В Синюю Пустыню, - ворчливо пробубнила она, вытирая запылившиеся листья расставленных повсюду орхидей, - в последнее время для него было слишком много всего. И он частенько стал наведываться туда.
-Синяя Пустыня. -повторила я задумчиво.
Я знаю это место. Странное...очень странное и довольно опасное. На много километров вокруг раскинула она свои горячие, песчаные барханы цвета индиго.
- В дом у карусели?
- Туда... а куда ж еще?
- И давно?
- Да вот уж как неделю он там.
Неделя...Слишком много. Слишком долго даже для него.
Я должна поехать туда.
Я должна...
Мой летающий самокат, розовый и от того похожий на игрушечный, стоял у порога. Вскочив на него, я выскользнула на заснеженную дорогу и полетела в направлении дубового леса.
Самокат поднялся довольно высоко - метров 6-7 над землей и заскользил с тихим шипящим звуком над белыми шапками маленьких деревянных вилл, окруженными склонившимися под снежным грузом тонкими вишнями и яблонями.
Холодный воздух пощипывал нос и наполнял легкие прекрасным чувством свободы.
Какая всетаки красивая страна!
Скалистые утесы и лесные непроходимые дебри, озера и реки, скованные льдом и тихим спокойствием.
И тишина...ни души... как будто какой-то жадный тролль разложил повсюду свои сверкавшие на солнце алмазы и охраняет их от любого шороха и незваного гостя.
Но уже совсем скоро вся эта снежная стыль зазеленеет, запоет сотнями птичьих голосов и расцветет молодою весною.
Погруженная в мысли и созерцание я совершенно не заметила, как приблизилась к Синей Пустыне.
Шипящий звук моего самоката вдруг сменился на резкий свист и я оказалась о объятиях горячего воздуха ультрамариновой равнины.
"Вот интересно все же... самокат ведь летит..но почему он меняет звук в зависимости от того, что находится там, внизу..."
Где-то вдалеке виднелась старая, ржаво-рыжая карусель, уже почти утонувшая в синих барханах.
Возле карусели торчало из песка небольшое прямоугольное здание, будто картонная коробка, брошенная посреди нарисованного ребенком моря.
Раньше это помещение использовалось, как лечебница для душевнобольных.
Это место обладает очень интересным свойством. Оно способно отделять человеческие страхи в виде отдельных сущностей, которые живут какое-то время, питаясь заключенной в них энергией и потом исчезают, освобождая тем самым человека от его фобий.
Но потом было замечено другое свойство Синей Пустыни, так называемый побочный эффект.
Вместе со страхами иногда могли отделяться и проецироваться многочисленные личности, тем самым нарушая целостность оригинала.
После обнаружения этого свойства, лечение синими песками было остановлено, а все сотрудники и пациенты эвакуированы.
С замиранием сердца и дрожащими коленками вошла я туда в поисках своего дорого друга.
Комнаты-палаты выглядели по-домашнему. В каждой из них стояли небольшие кровати, телевизоры, столы, накрытые клетчатыми скатертями. На окнах все еще висели, выгоревшие на солнце, занавески.
И всюду бродили его отделившиеся сущности, будто молчаливые жильцы.
Я остановилась перед зеркалом. Отражение показало мне седую старуху, ссутулую, с отвисшим животом и грудью. Не без испуга посмотрела я вниз и увидела, как этот страх отделился от меня и, шагнув вперед, засеменил тяжелыми шаркающими шагами куда-то по коридору.
Не найдя его не в одной комнате, вышла наружу и увидела...
Закопанный по шею в синий песок, он спал.
...
Потом мы еще долго сидели, обсуждая последние события, чувства и тревоги. Песок цвета индиго отбрасывал на лицо ультрамариновые рефлексы, а яркое солнце катилось вниз, будто огромный желтый кит, решивший нырнуть в бездонные глубины, чтобы остудить свое огненное брюхо.
- Пора домой.
Мы повернулись на восток, где высокие дубы, сросшиеся своими вековыми стволами - настолько толстыми, что они напоминали баобабы, покрытые трещинами, в которых ищущий порядок человеческий разум, угадывал застывшие лица - образовывали могучую, природную стену.
И за этой стеной ждал нас, вздыхая белым дымком из камина, старый каменный дом.
© http://this-is-wonderful.blogspot.se/Копирование статьи без активной ссылки запрещено.
Комментариев нет:
Отправить комментарий